Гортензия почти зацвела, а это значит, что пришел сезон дождей.
Наверно, события, произошедшие со мной за последние полгода будут идти не в хронологическом порядке, а будет писаться то, что пишется.
***
Находясь в России, я очень быстро захотела домой. Да, мама с папой в соседних комнатах - это идеально, стол, который ломится от маминой еды - еще лучше, но я так привыкла жить одна и в своем определенном ритме, что мне быстрее хотелось домой.
Москва стала для меня чужим городом. Да, я все еще помню все повороты и углы, объездные маршруты и центр, но есть в ней что-то неуловимое, что отдается во мне осознанием, что это уже далеко не тот город, в котором я родилась и прожила, на данный момент, бОльшую свою сознательную жизнь.
И, когда наступил день ехать в аэропорт, я была уже мыслями о переезде, нежели о том, что я даже не представляю (да и не хочу, буду честной) о том, когда моя нога переступит порог отчего дома в следующий раз.
***
Про переезд.Переезд у меня был назначен на 28 марта. По плану я должна была днем выгрузить все вещи, спокойно получить их 29 марта утром и вернуться в Токио этим же днем. Ключевое слово: по плану.
Я возвращалась в Токио 27 марта утром, должна была получить коробки в районе обеда, собрать все свое барахло (ибо по-другому я не могу назвать то, что у меня накопилось за два года в моей каморке под лестницей) и бежать на поезд в Одавару, чтобы спокойно провести вечер в моем любимом баре и насладиться обществом определенного человека. Но...
Началось все с того, что человек, который должен был привезти мне коробки (да-да, у той транспортной компании, с которой заключен договор у моей фирмы - свои коробки, только упаковав в них вещи, происходит переезд) опаздывал. Время близилось к шести, а его все не было и я, не спавшая вторые сутки, начинала потихоньку рвать на себе волосы.
Грузовик, который должен был приехать в 12 часов следующего дня, внезапно, был перенесен на 8 утра, о чем меня очень бодро оповестили за день до отлета в Японию. И это очень активно перечеркивало мне все планы. Настолько перечеркивало, что я понимала, что моя авантюра будет хорошим ударом по моему здоровью.
Рассказывать про сбор вещей я смысла не вижу, просто забыть как страшный сон, потому что как я вообще выжила со всем этим два года - вопрос.
К девяти пришел сосед, который обещал угостить меня вкусной лапшой в одном из ресторанов на Камате. Я, изрядно задержавшись, пыталась привести себя в божеский вид после двух дней без сна, красила губы красной помадой и уже мысленно готовилась к Одаваре.
***
Все эти два года поездки в Одавару были для меня спасением. Токайдо-сен - оранжевая ветка, тянется далеко-далеко. От Сайтамы до Атами.
Ты выбегаешь на Каваски, перепрыгиваешь с голубой ветки на оранжевую и мчишь полтора часа в Одавару. Пейзаж за окном постепенно сменяется: вот тебе Йокогама с прекрасным колесом обозрения в Минато Мирай, а вот уже Тотсука, где есть хороший торговый центр, но поезд мчит дальше, приближается Ниномия со среднестатистическими японскими домами. И вот поезд доезжает до конечной остановки: Одавара, Одавара. Поезд дальше не идет, просим освободить вагоны. Тебя слегка покалывает от грядущей встречи, ты поднимаешься вверх по лестнице и ищешь глазами. Скорее, быстрее. Я очень скучала.
Именно эти встречи и были для меня спасением в течение этих двух лет: я столько раз думала о том, чтобы все бросить и вернуться, у меня столько раз опускались руки, но именно желание быть здесь и сейчас, только оно, двигало меня вперед.
В тот вечер я ехала в Одавару все еще в переполненной электричке, еле стояла на ногах, потому что безумно хотелось спать. Помню, как удалось сесть на Йокогаме, потом я помню только Ниномию, когда я открыла глаза от того, что у меня затекли руки, которыми я очень крепко держала сверток, что везла в Одавару.
Но вот и конечная станция.
"Ты не заснула?" - вибрирует телефон, а я не могу заставить себя подняться по лестнице. Ведь я прекрасно осознаю тот факт, что это может быть наша последняя встреча. К горлу подбирается комок: "Держись!", - говорю я сама себе и шагаю к турникетам.
Выхожу и не могу найти. Он где-то рядом, но никак не могу увидеть без линз. На глаза попадаются очертания знакомого силуэта: вот он, неизменный, кудрявый, все такой же одинокий волк.
Я не смогу без тебя, - отчетливо отдается мне в голове, но я не могу произнести этих слов, так что мы просто идем к замку Одавары, чтобы успеть насладиться сакурой в этом году.
***
Знаете, с момента, когда я уже знала, что меня определили в Киото, я ни разу не засомневалась в правильности пути, мне не было страшно, мне хотелось быстрее, скорее, вотпрямщас, но только один раз, один единственный раз, когда я стояла в Одаваре перед турникетами на синкансен, что должен был вернуть меня в Токио к восьми утра, я испугалась. Внезапно, мне стало страшно от грядущей неизвестности: я осознала то, что больше не будет спонтанных поездок в Одавару, больше не будет Токио и свадеб в Йокогама по выходным, я вообще не имела понятия, что будет дальше.
И я испугалась. Вместо того, чтобы пройти через турникеты, я пошла от них прочь. Но мне никогда не убежать от этого мужчины. Я помню легкое прикосновение к моему запястью, помню легкое прикосновение к моим губам и очень добрую улыбку, которую я уже не видела несколько лет: Езжай. Меня силой проталкивают через турникеты и заставляют идти вперед.
Я пытаюсь сдержать улыбку, ровно до момента, пока он не исчезнет из поля зрения. До синкансена еще семь минут, а все, на что я была способна - сесть на лавочку и разрыдаться. Я уже говорила, что почти никогда не плачу, какими бы не были тяжелыми события в моей жизни, я всегда стараюсь не расплакаться.
Но в то утро слезы лились из моих глаз градом: я помню, как села в синкансен, как доехала до Синагавы, а слезы не останавливались, кое-как добралась до дома и успокоилась. А там и за коробками приехали.
***
Я не столько жалею, сколько меня печалит тот факт, что вышло все так сумбурно. Мои передвижения строились вокруг 29 числа - то был выпускным днем в GOM'е, конечно же, проработав там два года, я очень хотела туда попасть. Билеты на самолет (самые дешевые у аэрофлота на тот момент) мне удалось взять так, что, самое раннее, когда я возвращалась, было 27 число. Так что планом было спокойно 28 днем выгрузить вещи, 29 утром их получить и потом вернуться в Йокогама этим же днем. Но я не смогла, об этом уже в следующий раз.
И, насколько адекватно я бы сейчас не воспринимала тот факт, что я 100% иду в нужном направлении и на своем месте в данной отрезок времени, верните мне Одавару. Я скучаю, настолько сильно, что это даже нельзя описать словами.